Я вырос под бой посуды,
И трезвой не помню я мать.
Хоть знал я, что жизнь – паскуда,
Мечтал космонавтом я стать.

Отец мой о сыне не помнил,
Лишь изредка, встретив, порол.
Я прятаться бегал в коровник,
Где девок сажали на кол.

Но раз я увидел в клозете,
Газетный сминая листок,
Картинку избы на рассвете,
И к ней побежал со всех ног.

У папы последнюю трешку
Из старого тапка стащив,
Всплакнув перед бегством немножко,
Я выдавил детства нарыв.

Я шел, колесил на попутках,
Якшался с отпетой шпаной,
Спал в поле и на проститутках...
Одна из них стала женой.

Скитался я в поисках этих,
Не брит, одряхлевший и гол.
Но только избу на рассвете
Я в мире нигде не нашел.

Печальней нет повести в мире.
Но есть в ней великий урок:
Мечтам, что родятся в сортире,
Не следует верить, сынок.

Спит задушенная птичка,

Обезглавленный хомяк

Посмотри-ка, как обняк.

Утонув в зловонной жиже,

Спят в аквариуме мыши.

И на высохшем полу

Рыбки кучкой спят в углу.

Спят в пробирке эибрионы,

Спят в музее фараоны,

И в уютном мавзолее

Ленин спит, блаженно млея.

Сторож спит с ножом в спине,

Спят пожарники в огне,

И, придавленный бревном,

Спит строитель мертвым сном.

Ошибившись только раз,

Спят саперы в этот час.

Парашют с собой не взяв,

Спит десантник на камнях.

Газ забыв закрыть, соседи,

Спят вповалку, на паркете.

В паутине дремлют мушки...

Спи, а то прибью подушкой.